Я проснулся. Ожиданно. И снова по той же причине - рот переполнился клейкой слюной. Сунул ноги в тапочки и направился в ванную. Сплюнув и как следует прополоскав рот, вернулся и снова залез под одеяло...
- Все-таки, Кенз, ты – псих! – Витька почесал ухо и глянул вслед размашисто шагающей полиционерше. Участковой нашей. Она у нас примечательная, выразительная. Тетка, бывшая десантница. Рослая, мужеподобная, коротко стриженная. Вся в татуировках и с низким глуховатым голосом.
- Триста двадцать четыре фортиса над планетой. Направление альфа-пи.
Вытянутый, похожий на наконечник стрелы, космический корабль балансировал у зелено-голубого шара планеты. Пенка облаков прикрывала многочисленные тонкие реки, источавшие их массивы серебряно-шоколадных гор, несколько желтых пустынь. И по всей поверхности плесневыми пятнами светились серо-черные сети городов. Старая планета, населенная людьми, давно погрязла в хаосе и разврате. Беззаконие чумой расползалось, переносимое крысами власти. Крепкие нити сплели пауки, управляя марионетками, нервно дергая, заставляя дрожать, трепетать и трепыхаться. И вырваться из этого ада, чрез девять врат обратно было мечтой всех людей.Рубин проснулся внезапно, вынырнул из темной глубины сна и некоторое время неподвижно лежал с закрытыми глазами, ощущая на лице влажную прохладу раннего утра. Предрассветная тишина не нарушалась ни одним звуком.
- Разрешите присесть?
Голос раздался совершенно неожиданно, и будь я лет на двадцать моложе, подскочил бы выше нависшей над скамьёй вишни. А так – только моргнул и начал медленно поворачивать голову, поочерёдно хватая взглядом: чистые, сверкающие чёрные туфли; чёрные брюки с удивительно острой стрелкой; застёгнутый, несмотря на предгрозовую духоту, на все пуговицы строгий пиджак; яркий, цветом подстать костюму, галстук, прямо таки светящийся на белоснежной рубашке; и, наконец, чёрные очки, широкой полосой разделяющие жиденькие, зализанные без пробора волосёнки и светлое веснушчатое лицо.
Подробнее...