Стоял незнакомец, расставив ноги на ширину плеч, руки держал за спиной, и в целом походил на суперагента из какого-нибудь фантастического боевика. Вот только лицом не тянул он на суперагента – больно уж «домашнее» оно у него. Детское даже. Явно один из городских, к бабке за пропитанием прибыл.
- Разрешите присесть? – ровным голосом мягко повторил он.
- Садись, коли не шутишь, - я аж скривился в душе. Дважды: вначале - уж больно скрипуче прозвучал мой ответ, а второй раз – от предчувствия. Ведь наверняка про политику балаганить начнёт, это ж их, городских, излюбленная тема.
Меж тем, он сел. Да так гладко, почти нежно, без единого лишнего движения. Танцор, видать. Или ниндзя. Ходит он, наверное, так же, потому-то я его и не слышал.
- Чем занимаетесь? – поинтересовался он с другого конца четырёхметровой скамьи.
Хорош вопрос! А то сам не видит…. Чем занимаюсь… Отдыхаю! Чем ещё прикажешь заниматься одинокому старику семидесяти восьми лет, живущему на отшибе всё более пустеющей с каждым годом деревни? В доме чистота, огород вчера дождь полил, клубника уже отошла, вишня ещё не поспела…
А! Он, верно, шутит. Ну, дело привычное: внучата у меня тоже шутники. Раз в год, в августе, приедут, нашутятся и потом полгода их «шуточки» исправляю. А этот, видно, интеллегент. Поострить любит. Ну, и я не сухарь, юмор ещё понимаю.
- На небо гляжу, облака считаю, - со вздохом отвечаю ему, как и прежде сгорбившись и уставившись на плывущие в лужице тучки.
Незнакомец замолк. Надолго. Видно, ответ переваривал. А я почувствовал раздражение: его напряжённое молчание звучало оскорбляюще.
- Так небо-то вверху, а вы вниз, в землю смотрите, - наконец, произнёс он. Да с таким искренним недоумением, что я невольно развеселился.
- Низко сижу, да далёко гляжу-кху-кху-кху… - попытался я в ответ отшутиться, но зашёлся в кашле – с весны никак не долечусь.
Он опять помолчал, а затем убил меня. Наповал, одним вопросом:
- Прошу прощения, не поясните ли, что означают слова: … - и с точностью до интонации повторил мой кашель.
У меня аж челюсть отвисла. Невольно поднявшись, я лишь мелко качал головой из стороны в сторону, не находя слов и не в силах закрыть рот. Шутки шутками, но не до такой же степени!
Так и не найдя подходящих слов, я, оскорблённо поджав губы, засеменил мимо «шутника» к дому, стараясь, насколько позволяла ноющая спина, высоко и гордо держать голову. Но именно на этом я и поплатился: на полпути к дому споткнулся и выронил трость, мою верную опору последних пяти лет. Я уж было, нагнулся за ней, да в пояснице схватило так, что не шевельнуться. Ну и застыл я в позе кочерги, сгорая со стыда от беспомощности.
И тут сзади раздаётся:
- Позвольте, я вам помогу.
Совесть в нём проснулась! Да ладно, думаю, лишь бы помог, за такое и «шутку» простить можно. Чуть расслабившись, стою, жду. Секунда проходит, другая. Сзади – ни шороха. Медленно, чтоб не схватило ещё сильнее, поворачиваюсь.
Святые угодники! Застыв в воротах, уставился на меня своими белёсыми глазёнками и, вытянув вперёд руки, пальцами шевелит.
Я аж вскипел от злости. Не чувствуя боли, выпрямился во весь свой полутораметровый рост и вскинул в его сторону дрожащую в руке не от слабости, но от ярости трость:
- Т-ты… остряк чёртов… - только и просочилось на язык сквозь сито вежливости из той бури мата, что бушевала в душе. Впервые в жизни я пожалел о своей воспитанности.
Затем, чувствуя, что большего мне не произнести, я, подобно вихрю, влетел в дом и так захлопнул дверь, что со столика слетела вся накопленная за месяц почта, и во всём доме задребезжали стёкла. Метнувшись взглядом по комнате, «зацепился» за зеркало и с трудом поймал собственный взгляд – меня всего трясло.
Отец всегда поучал: «Не сумеешь удержать себя в руках, ничего в них не удержишь». Вспомнив его наказы, я попытался успокоиться привычным способом, направив мысли в иное русло. Но пока взгляд скользил по привычной для меня обстановке в безуспешном поиске новой темы, мысли, хоть и немного успокоившиеся, упрямо цеплялись за незнакомца.
Теперь было ясно: он даже не дальний родственник кого-то из местных. Но кто он тогда? Кто?
И только тут я заметил, что стою перед веером рассыпанной почтой, в которой каждый второй лист пестрел рекламой «самой лучшей продукции» или «самой беспроигрышной лотереи».
Меня, как громом ударило: рекламный агент!
Не-ет, думаю. Не похож он на агента, даже на рекламного. Те должны заинтриговывать, а не издеваться. Да и глаза его не вызывают доверия…
Привычно семеня ногами, я подошёл к окошку и, приотодвинув занавеску, посмотрел на стоящего в воротах, как столб, незнакомца. Невольно потёр поясницу.
Боли не было!! Вот ведь, что значит, как следует разозлиться! Да ему спасибо можно сказать… знал бы раньше – давно сходил бы поскандалить к Варваре Ивановне, не таскался бы годами по врачам.
А всё-таки, он как-то странно себя ведёт… То столбом стоит, то очки в руках крутит да на лес оглядывается. Будто не получилось чего и не знает, как дальше быть…
Стоп! Скрытая камера! Точно, с чего бы это ещё ему по захолустной деревеньке в чистеньком костюме таскаться?
Выйдя на крыльцо, я уселся на ступеньки, и подозвал незнакомца, похлопывая рядом с собой. Это моя маленькая месть – ступеньки далеко не так чисты, как его костюм, а отказаться он не сможет, камера-то всё снимает.
Он и не отказался, подошёл и сел рядом. А я ещё раз подивился лёгкости его походки: на размокшей дорожке даже следов не осталось.
- Ты ведь неспроста ко мне подошёл, - начал я, глядя на него снизу вверх. И невольно подтянулся: он даже сидя выше меня на две головы оказался. Эх, приятно, когда спину не ломит!
- Ты прости старика, один я живу, раздражительный больно стал.
Незнакомец повертел в руках очки, убрал назад в карман. Пристально глядя на меня, проникновенным голосом негромко промолвил:
- Я сейчас кое-что вам сообщу. Только не реагируйте… бурно.
Я вполне убедительно угукнул, разглядывая его удивительно маленькие глаза. Белок в них отдавал синевой, радужная оболочка – однотонная, светло-фиолетовая, а зрачок – что кончик иглы. Эх, не стоит прогресс на месте! Сын как-то говорил, что контактные линзы, изменяющие вид глаза, можно отличить по неестественному блеску и выпуклости, а у этого никакого блеска в глазах нет. Только грусть в них и какое-то тоскливое ожидание.
- Я – инопланетянин, - после непродолжительной паузы, произнёс он.
А вот это – плохо. Не верю я в пришельцев, хоть и смотрю в свободное время все фильмы по всем каналам без разбору.
Эх, чего не сделаешь ради славы! Придётся играть отведённую роль, лишь бы себя по телевизору увидеть.
- Вот и прекрасно, - вполне будничным голосом заявил ему я. Мелочи, мол, каждую неделю пришельцев в гостях принимаю. – Добро пожаловать на Землю!
- Вы мне не верите. – «Пришелец» заметно огорчился. – Ладно, смотрите.
Он вскочил, начал оглядываться в поисках чего-то. А я с грустью отметил, что его брюки по-прежнему идеально чисты. Наверное, это и есть та самая, широко разрекламированная тефлоновая ткань.
«Пришелец же, ещё раз повторив: «Смотрите», указал на вишню. Вдруг его рука начала удлиняться. Причём, самое удивительное, что рукав пиджака удлинялся вместе с рукой!
Бесшумно нырнув в ветви, рука вернулась с зажатым в кулаке пучком листьев. Приняв обычные размеры, «Пришелец» повертел ими перед моим носом и отбросил в сторону.
Голограмма, догадался я. Сразу стала понятна и его бесшумная и невесомая походка. «Пришелец» тем временем прищурился, рассматривая моё, не блещущее убеждённостью лицо.
- Вы всё ещё не верите.
И он опять начал оглядываться, а я понял, что для сохранности моего имущества его срочно нужно убедить в обратном.
- Да что ты, конечно, верю, - торопливо заговорил я, обхватив себя руками, дабы удержаться от соблазна вцепиться в «пришельца». – Я и сам уже догадывался, что ты прише… э-э… инопланетянин. Кстати, «кху-кху» – это просто кашель, побочный эффект болезни. Горло у меня больное.
И для пущей убедительности я ещё несколько раз кашлянул и потёр горло.
- Позвольте, я Вам помогу, радостно отозвался «пришелец», снова присев рядом.
Думал, он опять пальцами шевелить начнёт. Ан, нет, поглядел пристально, зрачки на мгновение расширились и всё. Но что значит – самовнушение! Мне даже дышать легче стало.
- Ох, спасибо, спасибо тебе, - совершенно искренне обрадовался я, в который раз, с трудом удерживаясь от близких контактов: попытка обнять голограмму на экране выглядела бы глупо.
А мысли, тем временем сами вернулись к вопросу: кто он? Он здесь уже добрых полчаса, столько скрытой камерой не снимают, у них вся передача двадцать пять минут. Да и оборудование для голограмм стоит весьма не дёшево, чтоб тащить его в захолустную деревеньку…
- Да, Вы – именно тот, кого я уже давно ищу, - аж светясь гордостью, что наконец-то нашёл, объявил «пришелец». – Вы единственный вполне цивилизованно восприняли то, что я – инопланетянин.
Ага, вот оно что! Значит, я выиграл в отборочном туре какого-то розыгрыша и пока единственный выдержал первое испытание. Ну, что ж, надо постараться, всегда приятно получить что-нибудь задаром и почти без усилий. А, судя по первым признакам, это что-нибудь будет весьма весомым…
- Не может быть, что Вас никто не принял! – в «удивлении» всплеснул руками я, уважительно переходя на «Вы».
- Да, да, никто не принял, - горестно закивал головой «пришелец». – Я посещал различные страны в порядке снижения в них социального благополучия. Так меня отовсюду гнали. Или того хуже…
И он, найдя в моём лице внимательного слушателя, принялся описывать каждый такой случай. Ни один, впрочем, не выделяя особо, будь то попытка расстрела, совращения, подкупа или простого обмана. Вскоре в душном воздухе над двором вперемежку с моими сочувственными вздохами витали имена и страны: Майкл Кирби, США; Ямота Кризимаха, Япония; Лолита Шинзё, Швейцария…
«Розыгрыш имеет международный масштаб!» – торжествовал я про себя, с каждым «охом» и «ахом» добавляя по нулю в стоимости будущего выигрыша. Наконец, сбившись со счёта где-то на пятом десятке нулей, я решил прервать бесконечные излияния «пришельца».
- Так что… или кого Вы ищите? – заботливо поинтересовался я, как только он в очередной раз прервался, дабы набрать воздуха. И на мгновение замер, прислушиваясь к далёкому грому. Скоро гроза придёт и сюда, а значит и развязка не за горами. – Зачем Вас послали на Землю?
Глаза «пришельца» благодарно сверкнули, на столь правильный вопрос, он улыбнулся и занёс ещё один плюс на свой счёт.
- Великое Галактическое Содружество сочло Землю достойной стать одной из Великих цивилизаций и уполномочило меня передать Земле Дар.
Хм-м… Мне что, нужно отстаивать независимость родной планеты?
- Земляне никогда и никому не подчинятся! – гордо и с вызовом заявил я.
- При чём тут «подчинятся»? – удивился «пришелец», и я понял ошибочность агрессивной линии. – Вы, получив Дар, автоматически встанете на путь Великих цивилизаций, и САМИ войдёте в Содружество.
Этот Дар что, Троянский конь? Придётся порасспросить, раз уж он так его навязывает. Я не хочу получить кота в мешке. Тем более, якобы, от имени всей планеты.
- Что такое – Дар? – медленно спросил я, внимательно следя за лицом слишком уж эмоционального «пришельца». – Что он с нами сделает?
- Дар – это высшее достижение развитого разума. – Его глаза лучились… патриотизмом, что ли? Убеждённостью? Фанатизмом? Во всяком случае, сомнений в его искренности не возникало. – Приняв его, любая цивилизация переходит на высший уровень развития, минуя долгий и не всегда успешный путь осознания исключительности разума во вселенной. Но принять Дар способно далеко не каждое существо.
Он опять улыбнулся, как бы подтверждая, что задача этого испытания – показать себя достойным этого Дара.
- Приняв Дар, ваша цивилизация наконец-то встанет на путь познания и мира.
И он опять замолчал, явно ожидая моей реакции.
- Мир – это, значит, не будет войн, не будет вражды? – уточнил я, старательно делая счастливое лицо от вида «открывшегося» мне будущего. Да без войн и вражды при нынешнем уровне развития мы все скоро будем жить как кильки в бочке. Большая такая будет бочка добродушных и миролюбивых килек.
- Ваши войны основаны на жажде - обладать. – В голосе «пришельца» гармонично переплелись отвращение, осуждение и жалость.
- Дар эту жажду у… у…
- У-у-ничтожит?
- Удовлетворит! – «Пришелец» неодобрительно посмотрел на меня, и я буквально почувствовал, как тают мои шансы на победу.
- Дар удовлетворит любое материальное желание. Нужно только знать, что желаешь. Понятно? – он даже чуть нахмурился, как учитель перед нерадивым учеником. Но почти сразу, под очередной раскат грома, широко улыбнулся. – Да, Вы, несомненно, подходите.
Я облегчённо вздохнул – с горем пополам, но и второе испытание пройдено. Сейчас мне, наверняка, будет предложен этот самый Дар. Нужно только правильно принять его и приз – мой.
Я расслабился и отдался интуиции.
- Я, Драоегиоозэт, цивилизованное существо, добровольно передаю Дар, - высоким торжественным голосом провозгласил «пришелец» и поднял руку раскрытой ладонью ко мне.
- Я, Анушаров Валерий Петрович, цивилизованное существо, добровольно принимаю Дар, - в тон «пришельцу», не задумываясь, отозвался я, и начал медленно приближать свою ладонь к его, гадая, когда остановиться, чтобы не проникнуть внутрь голограммы.
Но в сантиметрах в пятнадцати от его ладони я почувствовал тепло, в десяти – жар. И с трудом заставил себя по-прежнему приближать ладонь, чувствуя, что это и есть третье, главное испытание.
Правда, мелькнула мысль: как же это они в голограмму нагревательную спираль спрятали? Но её смела волна боли – всё тело будто вспыхнуло, когда «пришелец» сам резко подался вперёд. А сразу за болью, я ещё и руки отдёрнуть не успел, пришло облегчение. По всему телу. Будто из парилки да в прорубь.
Пока я приходил в себя, «пришелец» встал.
- Живи и совершенствуйся! – воскликнул он и, сделав странный жест обоими руками, пошёл прочь.
- Эй, стой. Стой! – опомнился я. – А мой приз? Где мой приз?!
- Что… - «Пришелец» резко остановился и медленно повернулся. Его зрачки, наконец-то, стали похожи на человеческие.
- Я же тебя не прогнал, и выслушал, и Дар принял… - Я, к нему. – Я же так старался, я все испытания прошёл… Хоть и не верю в пришельцев, но ведь всё правильно делал… Или… неправильно?..
Тут, «пришелец», издавая какие-то булькающие звуки, начал сгибаться, терять форму. И это перекинулось на всё вокруг: стол под деревьями стал похож на присевшего паука, вишни вытянулись в тополя, забор завился в трубочку, а ворота растеклись лужицей. Я в шоке отступил, но всё уже вернулось назад, в привычные глазу формы.
- Вы имитатор… подражатель… актёр? Вы – актёр? – полным горечи голосом спросил «пришелец», вновь одевая очки.
- Н-нет, я… я… - Мне почему-то вспомнился председатель колхоза Запругин и моя последняя выволочка. Это возродило забытый рефлекс:
- Я ветеран войны и труда! Всю жизнь проработал агрономом! Вы не имеете права… вы не можете… вы не…
- Я понял, не имеет значения, - пресёк он мой дальнейший лепет. Затем коротко и горько хохотнул. – Верите, не верите – уже всё равно. Вы правильно говорили, правильно думали, когда принимали Дар. И теперь Вы – носитель Дара. А моя миссия окончена. Живи и совершенствуйся!
Повторив странный жест, он превратился в столб света, и исчез в выси.
Как я оказался в постели – уже не помню…
С того памятного дня прошло уже полгода. Первое время я довольно подолгу просиживал перед телевизором, ожидая сообщений о награждении победителя нового розыгрыша. Или хотя бы упоминания о его проведении…
Затем ждал сына и внуков – не соседям же жаловаться на свой проигрыш. Но они не приехали. Видно, дела…
А потом начались странности. То, что спина больше не болит – это мелочи. То, что лысина зарастать начала – просто приятная неожиданность. А вот когда зубы кровоточить начали, было очень, очень плохо. Пока не съездил в город, к стоматологу. Когда того привели в чувство, он «обрадовал»: у меня, мол, новые растут. И вырвал все вставные…
Кстати, с недавних пор я перестал сокрушаться о том провале. Розыгрыш продолжается – за мной всё ещё следят. Не знаю, как, но следят, это точно. Стоит мне очень захотеть воды, вытянуть руки в сторону какой либо ёмкости и, зажмурившись, несколько раз прошептать: « Аш, два, о», как в той ёмкости появляется вода. Невкусная, правда, но зато, как сказал доктор, очень чистая, дис-тил-ли-ро-ван-на-я.
А ещё в последнее время меня прямо таки распирает от желания поделиться с кем-нибудь, похвастаться… Может, это тоже предусмотрено условиями розыгрыша? Так или иначе, а завтра я еду в соседнюю область, к Татьяне, подруге по переписке. Она тоже стара, тоже больна и одинока. А главное – тоже не верит в пришельцев!
